Там, где течёт лиственничная река.

28/07/2014

Автор - Александр Обоимов.

Городок не велик и не мал…

Последний раз я был в Нарьян-Маре (в переводе с ненецкого «Красный город») 15 лет назад, поэтому город я совершенно не узнал. Не увидел той убогости, покосившихся деревянных двухэтажек, разбитых дорог, отрешенных взглядов местных жителей. Город преобразился, и если бы я не знал, что я в Нарьян-Маре, то попросту бы не поверил в разительное отличие города конца ХХ века и того, который предстал сейчас передо мной.

Количество строящегося жилья в Нарьян-Маре меня поразило: то тут, то там, как по мановению волшебной палочки возникли кирпичные многоэтажки, торговые центры. В морском порту шла кропотливая работа, навигация уже началась, а вокруг бурлила жизнь, дети беззаботно играли, молодежь на берегу Печоры обсуждала последние новости кино, обнималась, целовалась. Еще две недели назад здесь лежал снег, а теперь весь город был в зелени. От запаха черемухи кружилась голова.

В центре города меня привлек памятник: ненец в традиционной одежде с хореем в руке, рядом с ним олень и лайка, в диске полярного солнца. Подойдя поближе, увидел надпись на нем «Оленно-транспортным батальонам 1941-1945». Это была дань потомков воинскому формированию, которое было сформировано в ноябре 1941 г. по приказу командующего Архангельским военным округом. Свыше 1500 оленеводов Архангельской области и Республики Коми с 10 тыс. оленей и оленегонных собак прибыли в январе – феврале 1942 г. на сборные пункты близ Архангельска (всего, по приблизительным подсчетам, на фронт было призвано не менее 5 тыс. ненцев). После специальной подготовки в районе д. Рикасихи их отправили на Мурманский участок фронта. Помимо своей основной работы по подвозу боеприпасов к передовой и вывозки раненых, оленетранспортники участвовали в боевых операциях. Интересен тот факт, что после роспуска оленно-лыжных батальонов большая часть оленей осталась на финской и норвежской территории. По мнению норвежских специалистов, именно коми-ненецкие олени, вдвое превышавшие по весу оленей финских и норвежских саамов, послужили определенным стимулом в развитии оленеводства в Финляндии и Норвегии в послевоенный период. Кроме того, ненцы и коми передали оленеводам этих стран ряд ценных приемов разведения и управления оленями.

Памятник очень органично вписался в архитектуру города, около него всегда живые цветы.

На ОГМС меня встретили очень радушно, напоили ароматным чаем с брусничным вареньем, показали все свое метеорологическое хозяйство. Начальник станции Вера Александровна Волик работает здесь уже 38 лет, да и у остальных сотрудников стаж приличный. Инженер-электроник Александр Вениаминович не единственный мужчина в этом женском батальоне, но самый опытный. На мой вопрос: «Не тяжело ли работать в женском коллективе?» Вениаминович смеется: «Так они меня и так балуют, холят и лелеют. Был бы я единственным мужчиной, наверное, на руках носили бы. А если серьезно, работать с ними одно удовольствие, таких профессионалов еще поискать!»

Как и обычно моей задачей было провести полную инспекцию станции, но куда бы, мой придирчивый взгляд не обращался, я никак не мог найти недостатки. Такого порядка я еще ни на одной станции не встречал. Территория вокруг ОГМС ухожена, чистота, в кабинетах на рабочих местах сотрудников все расположено рационально, все приборы и оборудование исправны, поверены. Одним словом показательная станция.

– Хотя проблемы, конечно же, есть и у нас, – жалуется Вера Александровна. – Молодежь калачом не заманишь к нам работать – зарплаты очень маленькие, намного ниже, чем в среднем по региону. Так что через несколько лет мы начнем испытывать кадровый голод, когда наша старая гвардия уйдет на заслуженный отдых. Приходят к нам ребята, но когда узнают, сколько будут получать, то грустно качают головой, извиняются и больше не показываются здесь. В прошлом году приехала к нам океанолог Марина Бобрецова, отличный специалист, но недавно уехала на Сахалин, так сказать за своим счастьем. Крыша у нас вот протекает, срочно нужно сделать ремонт, иначе, не ровен час, может прийти в негодность дорогостоящая аппаратура. А Вы только к нам с инспекцией или еще куда-то полетите?

– Мне еще нужно в Хоседа-Хард, как с билетами в те края?

– Вроде бы все улетают, в крайнем случае, назначают дополнительные рейсы.

ПОД КРЫЛОМ САМОЛЕТА…

На следующий день, я действительно, без особых проблем взял билет до Харуты и обратно. Правда, пришлось ждать почти шесть часов, мои коллеги никак не могли «наладить погоду». Зато, я отметил, что в аэропорту Нарьян-Мара есть отличное кафе, где за 150 рублей можно полноценно пообедать. Одним словом, там действительно заботятся о пассажирах.

«Ан-2» или, как ласково его называют на Севере, «Аннушка», ждал нас на ВПП. Десять человек пассажиров с трудом поместились в небольшой салон самолета, который был завален вещами и багажом, предусмотрительно раздвинутыми для свободного прохода авиатехника к хвостовой части самолета.

Заработал двигатель, самолет завибрировал и зашевелил элеронами. Все ощутили легкий толчок, и самолет побежал к стартовой площадке. Достигнув её, он на несколько секунд замер, набирая обороты, а затем стремительно рванулся по бетонке и легко, словно пушинка на ветру, стал набирать высоту.

Полет проходил на небольшой высоте и болтанки практически не было. Так что пакеты, предусмотренные для этого случая, никому из пассажиров не понадобились. Через полтора часа первая посадка в поселке Хорей-Вер, десять минут на выгрузку багажа, несколько человек, пожелав всем нам счастливого полета, покинули нас. Еще полчаса и внизу показался поселок Харута.

Географическое положение поселка Харута довольно необычно, так как, по сути, он является эксклавом. Поселок находится на территории республики Коми, но административно относится к Ненецкому автономному округу. Харута располагается на берегах реки Адзьвы, в полутора километрах от места впадения в нее одноименной протоки — Харута-Ю. В переводе с коми название топонима обозначает «лиственничная река».

Поселок Харута был основан в конце девятнадцатого века (1892 г.) семьей ижемских крестьян Каневых, которые организовали на этой территории самовольный выселок. Уже через несколько лет поселок вошел в список населенных пунктов Архангельской губернии, а с 1925 года здесь появился Хоседа-Хардский кочевой совет. С тех пор поселок стал активно развиваться, его население увеличивалось.

Как только стих мотор нашей «Аннушки» и пилот открыл дверь, в салон сразу рванули полчища комаров. Они как будто бы нас только и ждали. Предусмотрительно припасенные репелленты действовали на них, как французский парфюм, не более того. Ко мне подошел мужчина.

– Начальник станции Хоседа-Хард Кочкунов Евгений Владимирович. Как добрались?

– Нормально, только местные комары нас встречают не очень гостеприимно, – пошутил я и тоже представился.

– Ничего через пару дней привыкнут, хотя на Хоседе их на порядок больше, – в свою очередь поддержал шутку Евгений Владимирович.

– А далеко нам ехать до метеостанции?

– По реке 75 километров, часа за три доберемся не спеша.

Мы подошли к моторной лодке, погрузили мои вещи и через несколько секунд двинулись по Адьзве. Через полчаса отвернули влево.

Дом у березовой сопки

– Вот и река Хоседа-Ю, здесь будет красивее, по берегам много птиц и зверя бывает, только успевайте, фотографируйте.

Действительно, пейзаж стал намного красочнее и разнообразнее. Мое внимание привлекла огромная птица, которая взмыла вверх с ели, растущей на крутом берегу. Сразу понятно было, что это хищник и притом очень красивый. Некоторое время она парила над рекой, давая мне возможность сделать несколько снимков, а потом, набрав высоту, полусложив крылья, далеко вперед вытянув лапы, вдруг резко спикировала на водную гладь, казалось, что еще немного и сильная птица ударится о воду. В последний момент она, растопырив крылья, коснулась воды и через доли секунды взмыла снова вверх. В сильных лапах у нее билась рыба приличных размеров. Все это произошло так быстро, что если бы не мой фотоаппарат, который был настроен на серийную съемку, весь процесс такой рыбной ловли был бы мною упущен.

– Евгений Владимирович, что это за прекрасный экземпляр орнитологии?

– Это наш знаменитый рыболов. И зовут этого виртуоза – скопа. Большую часть ее рациона составляет рыба, только в крайнем случае этот хищник может охотиться на ондатр, белок, полевок, поэтому эти гастрономические особенности и определили «прописку» скопы около чистых водоемов, которые богаты рыбой. Строит гнезда практически всегда на вершине деревьев со сломанной макушкой. Гнезда очень массивные до полутора метров в диаметре.

– А какой размер скопы в среднем?

– Самки около170-180 см в размахе крыльев, самцы чуть мельче. Вес от 1.5 до 2 килограммов. А заметили, какая окраска у этой благородной птицы?

– Да, очень красивая. А они охраняют свою территорию?

– Нет, в водоемах рыбы хватает на всех, но к гнезду своему близко не подпустит.

– Вы так хорошо знаете о местных животных, откуда такие познания?

–Я на этой станции в лесу прожил уже более семнадцати лет, так что мне ли не знать местную флору и фауну,– с улыбкой ответил мне Евгений Владимирович.

Как и обещал начальник метеостанции, до Хоседа-Хард, которая спряталась от ветров в низкой ложбине на берегу реки, мы добирались около трех часов.

Справка

Метеорологическая станция Хоседа-Хард открыта в октябре 1928 года по программе II разряда. Она расположилась на южном пологом склоне древней террасы несудоходной реки Хоседа-Ю. По сентябрь 1932 года метеорологическая площадка находилась на территории культбазы поселка Хоседа-Хард, затем дважды переносилась: в 1932 года на 25 м к западу, в 1937 году на 80 м к северо-востоку от прежнего местоположения, где и находится в настоящее время. В первые годы существования начальники и штат станции часто менялись. Стабилизировалась ситуация с приходом на работу семейных пар: в период 1966-1996 гг. по 10 лет работали В.А.Тюньков и М.В.Тюнькова, А.Е.Бараусов и М.Е.Бараусова, В.А.Мороз и Г.Г.Коптяева. С 1996 года станцию возглавляет Кочкунов Е.В.

Старый дом метеорологической станции постройки 1928 года пришел в полную негодность еще в 2010 году. Сейчас работники проживают во временном передвижном домике (балке). До поселка Харута около 30 км по зимнику, но более 70 км – по реке. До Усинска есть зимник, который проходит рядом со станцией. Строительство нового дома станции планируется в ближайшие годы.

– Евгений Владимирович, а как переводится Хоседа-Хард?

– Дословный перевод – «дом у березовой сопки».

– А сколько сейчас человек работает на станции?

– А вот сейчас весь личный состав и увидите.

Мы пристали к берегу, пришвартовались. И опять местные кровопийцы набросились на нас. Разговаривать было невозможно, потому, как сразу же в рот залетали комары. Без накомарника находиться в этом месте было не только проблематично, но практически невозможно.

Через несколько минут показались первые постройки метеостанции. Нас встретили двое работников станции. Евгений Владимирович представил своих сотрудников: «Это наш гидрометнаблюдатель Пашков Леонид Анатольевич, а это техник-метеоролог Манзадей Павел Петрович». 

Работники М-2 Хоседа-Хард (Л. Пашков, Е. Кочкунов, П. Манзадей)

–  Раньше здесь был поселок, который был основан в 1926 году как культбаза для кочевых оленеводов. В 1929 года культбаза получила статус поселка, который стал центром Хоседа-Хардского сельсовета, а затем и центром Большеземельского района. Выполнив свою роль, культбаза была упразднена. Административный центр из Хоседа-Харда был переведен в Харуту, осталась только наша метеостанция,– рассказал Евгений Владимирович.

– Как в ваших краях рыбалка?

– Без рыбы не сидим, но хариус еще не клюет – вода большая, через недельки полторы-две спадет, тогда и половим его. А пока щука и язь только попадается, но зато постоянно,– ответил Манзадей. – Спиннинг есть, удочки тоже имеются. Так что если будет желание, то можете вечерком отвести душу, накомарник только возьмите.

– Спасибо, обязательно воспользуюсь предложением. Сначала только работой займусь,– поблагодарил я.

Погода стояла очень жаркая для этих мест, столбик термометра поднялся к полудню до +24º С. Комары попрятались в тень и в заросли кустарника, работать стало комфортнее. Ближе к вечеру (хотя в этих широтах это понятие относительное – солнышко стояло все так же высоко), когда была закончена основная часть работы на сегодняшний день, я наконец-то свободно вздохнул и, взяв рыболовные снасти, в сопровождении начальника станции пошел на реку.

За нами увязался кот Василий, который был на удивление очень общительным и ласковым. По девицам не бегал, так как до ближайших кошек было не один десяток километров, а предпочитал отлеживаться на станции после сытого обеда. А поесть он любил и искал любой повод поживиться чем-нибудь вкусным.

– Открылось у него еще одно пристрастие – охота к рыбалке. Как только я беру удочку или спиннинг, лень с кота как рукой снимает. Бежит впереди меня по тропинке к реке. Всем, особенно рыбакам, известна пословица, смысл которой состоит в том, что время, проведенное на реке и потраченное на рыбалке, не учитывается богом в жизни. А кому жить побольше хочется? Правильно – всем, даже кот это знает,– шутит Евгений Владимирович.

Я быстро настроил удочку, насадил червяка на крючок, забросил, несколько секунд ожидания, и вот поплавок повело в сторону. Я уже был наготове, резкая поклевка, подсечка и я почувствовал тяжесть. Несколько приятных мгновений борьбы, вот он мой первый трофей на Хоседе-Ю – великолепный язь. Второй заброс и тот же результат, у Евгения Владимировича аналогичные успехи. Кот Василий, облизываясь, ждал своей доли улова.

– Для меня лично рыбалка это не только приятное увлечение любимым занятием, но и некоторая ниточка, связывающая нас с живой природой. Вроде бы и делом занят, и в тоже время ненароком замечаешь маленького кузнечика, притаившегося в траве, или мышку полевку, пробирающуюся через заросли кустарника – это просто непередаваемо. В эти мгновения забываешь обо всем. Ты сам становишься частью природы, такие моменты запоминаются надолго…

Через несколько дней моя командировка здесь закончилась, на лодке так же добрались до Харуты, короткое прощание на аэродроме, самолет взмыл в воздух, но я продолжал находиться под впечатлением – ведь столько нового увидел и узнал. А время на реке пролетело так быстро, что действительно поверишь в истину известной пословицы.

Июль 2014 года.

См. также: